Степан М. Печкин

Квенья для начинающих

Урок 20.

Инфинитив глагола, герундий и причастие настоящего времени.

Инфинитив, дражайшие и мужественнейшие мои читатели, это, по-русски говоря, неопределенная форма глагола. Она соответствует вопросу “что делать? что сделать?”, излюбленному вопросу российской интеллигенции. Как мы знаем, перед ним задается вопрос “Кто виноват?” и “Как быть?”, а после него – “Где мои носки?” Эльфы, кстати, как-то не маялись глобально этим вопросом. Что делать, они как правило знали, и этим приятно от российских интеллигентов отличались. Многие из последних даже склонны видеть в этом отсутствие у первых свободной воли. Ну да ладно, проблемы эльфийской истории пусть разбирает кто-нибудь другой в другой книжке. Нам надо сейчас запомнить, что для приведения глагола в неопределенную форму нужно к основе этого глагола прибавить -ië (UT317, Oath of Cirion). Число глагола при этом роли не играет. Например:

Герундий, столь широко использующийся в английском и других языках, является производным от глагола. Переводится он на русский и существительным и, например, деепричастным оборотом, и вообще, перевод его cложен и неоднозначен в зависимости от контекста. В Q он образуется путем прибавления к глагольной основе того же -ië (в S суффикс этот выглядит как -ith, -eth). Дальнейшее склонение таких слов производится по правилам I-го склонения. Герундиями являются такие слова как Yavannië (S – Ivanneth), Nárië (S Nórui). Можно насобирать еще много таких слов, ежели у кого имеется в распоряжении вагон времени и желания. Кстати, забавно, но факт: в русском языке аналогичная форма от глагола образуется точно теми же буквами – "-ие" ("желать" – "желание").

Для осознания употребления такого образования в эльфийском говорении разберем следующее изречение:

Конкретно нас здесь интересует слово enyalië, являющееся герундием и стоящее в инструментативном падеже. Enyal- означает "recall" – "призывать, воспоминать". Именно воспоминать, ибо связано оно не с такой памятью, как у нас, которая, надо думать, и называлась совсем по-другому, а с чем-то совсем другим: на это указывает и фреквентив-интенсификатив, с которым мы познакомились в Уроке Восемнадцатом, и герундивная форма, и некоторые другие, менее явные признаки. Впрочем, мы и доподлинно знаем, что память у эльфов довольно отлична от нашей: об этом как-то раз беседовали Гимли с Леголасом, плывучи по Андуину^*. Так вот, enyalië – это здесь такое вот “воспоминание” по-эльфийски. Инструментатив имеет значение средства, но также отчасти и причины, а учитывая контекст – этот особый смысл слова enyalië (весьма неспроста, надо думать, созвучного слову yalië, "плач, скорбь"; тяжела ты, видно, кепка Феанора, и недалеки от истины, должно быть, те философы, которые говорят об историческом и космическом пессимизме эльфийского мировоззрения...) – можно придать ему и значение цели. Воплотить в одном корявом человеческом слове все тонкие оттенки эльфийского высказывания чрезвычайно трудно, и в этом причины расхождений в переводах – каждый переводит согласно своему опыту, своим понятиям, своему темпераменту и речи, а на вкус и на цвет, как известно, товарищей нет, и даже при Советском Союзе уже не было, уверяю вас как очевидец. Собственно, поэтому я и взялся за эту работу – когда понял, что проще каждого желающего обучить эльфийскому, чем сотворить перевод, который устроил бы их всех.

Так вот, фразу, которую мы записали в наши тетрадки только что, я лично перевожу так: “Клятва сия утверждается в честь славы Подзвездной Страны.” Видите, как плохо? И далеко от текста, и суть искажена, и по-русски не звучит. Сделать так, чтобы все было бы, но ничего этого бы не было – ваше домашнее задание.

О причастиях довольно подробно написано в The Last Ark, App. ‘A Secret Vice’ (M221-3). Там сказано, что эльфийские причастия:

1. обозначают действие, совершающееся по отношению к основному действию (то, что по-русски именуется деепричастием и отвечает на вопрос “как? что делая попутно?”: "...когда весенний первый гром, как бы резвяся и играя...");
2. являются отглагольными существительными и
3. прилагательными.

Образуется эта штука при помощи суффикса -la (-ala, если основа оканчивается на согласную):

(M221)

А вот пример употребления такой формы:

(вообще-то falasta – это прибой, но как образовать причастие от слова “прибой”? Я сдаюсь. Выбор падежа для слова "море" – мой собственный, и он мне не нравится. Попробуйте найти вариант поблагозвучнее.)

Или вот еще фраза из того же стиха (M215, 222-1):

Ну, я не знаю, я не силен в такой поэзии.

Суть в том, причастие ilkala здесь стоит в локативе и изображает из себя существительное. Причастие оно только по происхождению, так сказать, по способу образования, а дальнейшее его существование вполне свободно и не детерминировано.

Надо еще сказать, что isilmë-ilkalassë представляет из себя так называемый компаунд или, попросту, составное существительное. То, что в древнееврейской грамматике называется "смихут", сопряжение. Смысл такой суммы слов может разительно отличаться от суммы смыслов ее слагаемых.

И, наконец, обращу ваше внимание на словосочетание ninqui karkar yarra. Въедьте, пожалуйста, что, согласно Правилу последнего склоняемого, пишется здесь и имеется karkar, а не karkaron – потому что серию подчинений завершает существительное yarra, стоящее, скорее всего, в именительном (ну, максимум, винительном) падеже.

А вот как причастие по происхождению может стать по функции прилагательным:

Извините за не очень благозвучное “дыбящимся”, но мне надо было передать настоящее время и активный залог причастия. “Вздыбленным” мне бы не подошло. Надеюсь также, что вы не забыли обращения с перцептативными глаголами, о которых рассказывалось в Уроке Семнадцатом.

Ну, значит, вот таким вот образом.

^* Вот как выглядит это место в переводе Г&Г (с великолепными, но мало кому полюбившимися, кроме меня, иллюстрациями С.Юхимова в нечасто встречающемся на полках моих учеников издании ТО "Издатель", М., 1992):

–... Ты знал, что теряешь, но не оставил спутников, и наградой тебе будет чистая память о дивном Лотлориене, и не потускнеет, и не иссякнет эта память!

– Может, и верно, – вытирая глаза, ответил Гимли. – ...но, может, эльфы по-другому видят? Я слыхал, для них память – не греза, а мир на грани сна и яви. Увы! Мы не так чувствуем.

Некоторые дополнительные сведения об эльфийской памяти можно почерпнуть в комментариях Толкиенов в "Неоконченных сказаниях".